Случаи на производстве
Чтобы довести человека до ситуации покупки, маркетологи часто используют утверждения, которые притворяются многозначительными, но не имеют смысла. В них как будто бы содержится информация о преимуществах определенного товара перед другими — а на самом деле этой информации в них нет.
Например, российский «Макдоналдс» утверждает, что использует для своего мороженого «молоко с местных ферм». Сейчас же в моде все местное и все фермерское — и теперь как будто бы даже «Макдоналдс» закупает молоко у небольших производителей, которые находятся в непосредственной близости от кафе, и делает из него вкусное мороженое. А оно благодаря этим обстоятельствам стало еще лучше.
В этом случае крупнейшая международная сеть притворяется ремесленной лавкой. Потому что слово «фермы» в их слогане на самом деле означают большие агропромышленные хозяйства, которые поставляют сырье гигантским перерабатывающим предприятиям (некоторые из них принадлежат межнациональным корпорациям). Слово «местные» в данном контексте — синоним слова «российские». Молокозавод, допустим, в одном регионе закупает сырье в другом, а готовый продукт поставляет в «Макдоналдс», который находится в третьем регионе; и все регионы — разумеется, местные. А используется в конечном итоге не молоко, а специально сделанные для изготовления мороженого молочные смеси.
Другой случай. Как-то раз на упаковке молока я прочитал: «Наш завод находится в экологически чистом месте». Потом я прочитал что-то подобное на другой упаковке молока — другого производителя. Тут можно придраться к тому, что завод в экологически чистом месте — оксюморон. Что же такое экологически чистое место, как место без заводов вообще? Но молочное производство — это не сталелитейный комбинат и не завод по производству стиральных порошков, которые превращает. Нагрузка на окружающую среду у него не так уж велика.
Но эта фраза действительно ничего не говорит о качестве молока — и совсем по другой причине.
Я был на нескольких молочных заводах, и все они, так получилось, расположены в экологически чистых местах. Но на все молоко привозится в стерилизованных цистернах молоковозов, перекачивается в стерилизованные емкости и путешествует по производству по стерилизованным трубам. После обработки каждой партии емкости и трубы моют серьезными химическими растворами — экологически грязными. Зато потом тщательно промывают экологически чистой водой. Все это нужно для того, чтобы молоко не испортилось и было безопасным для человеческого здоровья.
Для той же цели — строгий контроль за чистотой сотрудников и сторонних посетителей. На каждом молокозаводе я сначала записывался в журнале посещений. Потом надевал одноразовый халат, бахилы, шапочку. Поскольку у меня борода, мне давали еще повязку для лица. Я снимал обручальное кольцо. Тщательно мыл руки с мылом (над умывальниками всегда висит педантичный комикс о том, как правильно это делать). Потом проходил через турникет, который пропускает человека только после того, как он обработал руки дезинфицирующим раствором. Там же, при входе, обрабатывается дезраствором обувь.
Такие же процедуры я проходил на других пищевых предприятиях. Совсем недавний случай — московский завод компании «Русская рыбная фактория»: там вдобавок ко всему вышеперечисленному я должен был на вымытые с мылом и продезинфицированные руки надеть одноразовые перчатки. На этом заводе солят и коптят рыбу, привезенную в замороженном виде с Дальнего Востока и из Мурманска. Так целесообразнее и качественнее, чем перерабатывать на месте и везти в Москву уже соленую и копченую.
Этот рыбный завод находится на одной из странных московских улиц, которые называются Проектируемыми проездами с четырехзначными номерами. Это промзона. Вокруг — склады и промышленность, а за бетонным забором с колючей проволокой — вообще приют для собак с многоэтажными клетками. И что, рыба от такого соседства становится хуже? Вообще ни разу.
Потому что современные пищевые предприятия — это закрытые и почти стерильные системы. И по большому счету, не важно, где расположен молочный или рыбный завод, — в Москве или в экологически чистом открытом поле.
А вот где живут коровы и рыба — совсем другое дело.