Памяти Алексея Зимина

Умер Алексей Зимин, отец-основатель «Еды». Человек-эпоха и оттого человек-легенда. В многочисленных новостных заметках о нем пишут: журналист, автор книг, ведущий кулинарного шоу, ресторатор, шеф-повар, основатель разных ресторанов, журналов, проектов.

Для нас важно это: Зимин придумал «Еду» (тогда еще «Афишу-Еду») и придумал ее такой, какой никому бы больше в голову, кроме него, не пришло. И хотя того самого печатного журнала, за которым, уверены, охотилась половина Москвы, уже нет, но есть этот сайт. А значит, и дело живо, а это самое главное.

Публикуем воспоминания Романа Лошманова (редактора и главного редактора «Еды» до 2019 года), работавшего бок о бок с Зиминым на протяжении многих лет.

Роман Лошманов, редактор и главный редактор «Еды» в 2011–2019 гг.:

Собеседование в «Афише-Еде» было таким.

Прихожу в редакционную кухню, там сидит за островом Зимин и пишет. На острове несколько открытых бутылок вина. «Канадское, — сказал он. — Будешь?»

Я и не знал, что в Канаде делают вино. И еще сильнее захотел там работать.

Мне повезло быть знакомым с несколькими гениальными людьми, общаться с ними. Вот умер последний. Лёша был гением, да. И демиургом, создателем миров. «Еда» была одним из них. (А ведь был еще «Афиша-Мир», который я читал с самого первого номера. Было Ragout. Были первые «Омниворы», которые без него бы тоже не были такими, какими были.)

В первый год существования «Афиши-Еды» он писал большинство текстов в журнале сам. Потом уже переложил это дело в основном на новых редакторов, попутно их уча, как надо. Никакого дидактизма, учил он просто: прочитает текст и скажет — давай еще чего-нибудь придумай.

Или обсуждаем на редколлегии темы, их куча, и все очень, кажется нам, интереснее некуда, а он пожевывает губами и говорит: давайте еще подумаем. И мы думали еще, пока не придумывали лучшее. Так появлялись самые дикие идеи и осуществлялись. Так и рождался журнал о еде, подобного которому нигде больше не было.

Лёша один из главных моих учителей. А главное, чему он учил, — не ссать. Переходить границы с иронией. Смотреть на вещи по-другому, и еще по-другому, и еще. И быть лучшим, потому что не лучшим быть неинтересно.

Он показывал, как видеть в еде весь мир и то, как она объединяет людей. Попутно проповедуя, что нет еды низкой и высокой, а есть вкусная или нет. Но был он далеко не только про еду — про слово прежде всего.

Редакционная кухня тоже была целым миром, не привязанным даже к конкретному месту. Первую я не застал, только вторую, третью и четвертую, и везде был один и тот же дух: дружеского праздника, на котором искрились новые идеи. На котором всегда всем были рады, кто бы к нам ни зашел.

И его коаны незабываемые. Бывало, пишешь ему: «Лёша, так делаем или так?» А он отвечает: «Ага».

Вот и сейчас, если бы спросить его: «Как же так, Лёша?» — «Ага».