«Чай, выраженный словами» Пань Сянли

Пань Сянли — доктор филологических наук, редактор шанхайской газеты «Вэньхуэй бао» и писатель. А еще она — лауреат Государственной литературной премии имени Лу Синя и обладатель премии Бин Синь за бессюжетную прозу (за книгу «Чай, выраженный словами», отрывок из которой мы тут и публикуем).

«Чай, выраженный словами», вышедшая на русском языке силами издательства «Шанс», — это сборник колонок, посвященных чаю, которые Пань Сянли регулярно публиковала в газете «Синьминь ваньбао» на протяжении четырех лет.

Отрывки из китайских трактатов, поэзия, лирические наблюдения автора и скрупулезно написанные тексты о сортах чая, об утвари, популяризаторах чая и многолетних чайных традициях. Пань Сянли пишет о талой воде, ищет смысл в названии чайных сортов, изучает достоинства заварочных чайников и цитирует письмо генерала Цзинь Лю Кунь своему племяннику: «Цзинь сушеного имбиря из Аньчжоу, цзинь корицы, цзинь шлемника, которые ты достал прежде, — все это мне нужно. Когда в теле волнение и тоска, обыкновенно прибегаю к настоящему чаю. Можешь ли ты прислать его?»

Всего — десятки эссе, в которых чай нежно препарируется со всех сторон, плюс увлекательнейший список упоминаемых чайных и чаев и перечень императоров Китая. Книгу можно читать с любой главы, и читать ее стоит медленно, чтобы не растерять замечательных подробностей, каковых тут тьма.

Мы публикуем отрывок, посвященный названиям чая.

«У чая много имен.

Сначала поговорим об альтернативных названиях. Чаще всего встречается «мин» 茗. Мин — это и есть чай, чай — это и есть мин. От него происходят такие слова, как «чамин» (чай), «минъинь» (чай как напиток, в настое). Благодаря своим специфическим свойствам чай получил такие имена: Наставник Горький вкус, Суровая трава, Господин Запоздалая сладость, Лесной дядюшка, Трава, покинувшая родные края. Из-за воздействия на организм его также называют Неспящим хоу, Освобождающим от забот и так далее.

Теперь об изысканных именах. В эпохи Тан и Сун получил распространение прессованный чай в форме блина. Его называли Лунный круг или Золотая лепешка. Кроме этого, есть еще прозвища Прекрасное дерево, Дерево бескорыстных, Глава чудесных трав, Побеги, устремленные ввысь, Сладкая роса, Ароматное молоко, Изумрудное знамя, Орхидеевы побеги, Золотые побеги, Снежные побеги, Яшмовые бутоны, Бутоны дерева долголетия, Зеленая яшма, Драгоценные осколки. Эти имена просто переполнены любовью и почтением.

Из шуточных названий самое знаменитое — Бедствие от воды. Это необычное прозвище следует пояснить. В «Высочайшем обозрении годов Тайпин» цитируется «Новое изложение рассказов, в свете ходящих»: «Ван Мэн любил пить чай. Когда к нему приходил человек, он сразу приказывал напоить его. Все сановники от этого страдали. Всякий раз, отправляясь к Ван Мэну, они говорили: «Сегодня будет бедствие от воды». Ван Мэн жил в эпоху Цзинь. Он дослужился до сыту чжанши (старшего помощника блюстителя нравов). Во времена Вэй и Цзинь обычай пить чай только начал распространяться, многие сановники к нему еще не привыкли. Ван Мэн любил чай. Как только приходил гость, он предлагал ему отведать напиток. Другими словами, он поступал с людьми так, как хотел, чтобы они поступали с ним, — хорошее намерение! Он и подумать не мог, что гости, которые при нем не раскрывали рта — не решались сказать или считали это невежливым, — в душе сетовали на судьбу и считали чаепитие катастрофой. Перед встречей с Ван Мэном они жаловались: «Сегодня придется терпеть страдания от чая!» Это должно было выглядеть довольно забавно. Не знаю, что бы сделал Ван Мэн, узнав об этом. Может, он смеялся бы над тем, что посчитал свои пристрастия само собой разумеющимися, а может, сердился бы на неблагодарность.

Это прозвище демонстрирует только неприятие чая, в Бедствии от воды нет уничижительного смысла. Самое пренебрежительное название — это «раб пахты». Его придумал Ван Су. Я иногда шучу, что жителям Ханчжоу следует отлить его бронзовую статую и преклонять колени не на могиле Юэ Фэя, а у Национального музея чая или перед склоном с кустами Лунцзина. Ван Су служил мишучэном (секретарем в императорской библиотеке) в царстве Ци из Южных династий. Его отца убили власти Ци. Ван Су бежал из Цзянькана (ныне Нанкин, провинция Цзянсу) в Северную Вэй (столицей был Пинчэн, ныне город Датун в провинции Шаньси). Император Сяовэнь-ди пожаловал ему должность да цзянцзюнь чжанши (помощника главного полководца). В книге «Буддийские храмы Лояна» в разделе «Храм Баодэсы» есть одна история про него.

«Когда (Ван) Су только приехал в страну, он не ел баранины и не пил пахты, а обыкновенно ел похлебку из карасей и пил чай. <…> Несколько лет спустя он был на собрании во дворце Сяовэнь-ди. Там он ел очень много баранины и кашицы из пахты. Император удивился и спросил у Су, не лучше ли пахта чая. Су ответил: «Баранина — лучший из продуктов земли, рыба — глава над морским племенем. Пусть они весьма непохожи, но и то и другое можно назвать драгоценностью. Часто говорят, что баранина сравнима с большими царствами Ци и Лу, рыба — с малыми царствами Чжу и Цзюй. Только чай не равен пахте, он служит ей рабом ». Ван Се из Пэнчэна сказал ему: «Сударь, навестите меня завтра, угощу вас пищей Чжу и Цзюй. Раб пахты тоже будет».

Все, что Ван Су делал и говорил перед императором, вызывает сомнения. Он любил рыбу и чай. Потом он вдруг начал есть много баранины и молочных продуктов. До этого он их не принимал. Может, он притворялся? Называя чай «рабом пахты», Ван Су точно не был искренним. Если он не заискивал перед императором, то, вероятно, изливал гнев на своего прежнего государя из царства Ци. Гастрономические привычки отдельных людей и стран не могут делиться на лучшие и худшие. Подобным раболепием перед чужой культурой Ван Су не только унизил себя, но и бросил тень на предков, очернил всех любителей чая в Поднебесной. О выражении лица второго героя, Ван Се, мы не можем судить наверняка. По-моему, его слова содержат иронию. Если он считал, что Ван Су искренне перешел на сторону баранины и пахты, то зачем собирался угощать его рыбой и чаем, которые тот принижал?

Ван Су кривил душой, но то, что он пил чай, повлияло на окружающих: «В то время цензор Лю Гао восхищался обычаем Ван Су, всецело предавался чаепитию». Некоторые порицали его за это: «Господин предпочитает восьми драгоценным яствам ванов и хоу бедствие от воды, которое пристало синим повязкам». «Синими повязками» в древности называли рабов, которые принадлежали частным домам. Соотнесение чая с ними, очевидно, началось со слов «раб пахты». Ван Су явно основал дурной обычай.

К счастью, как бы чай ни принижали и ни отвергали, у него становилось все больше поклонников. Традиция чаепития неудержимо двигалась с юга на север. Слова Ван Су стали историческим анекдотом, над которым можно посмеяться и забыть. Потому и не видно, чтобы жители Ханчжоу сводили с ним счеты».