Можно ли пить азербайджанское вино

У азербайджанского вина, можно сказать, нехорошая слава. Точнее сказать, никакой славы у него нет. С советских времен у него сложилась репутация, что называется, шмурдяка: сладко или сладко и крепко, непритязательно, недорого. У этой репутации были свои основания — в СССР Азербайджану отводилась роль поставщика именно такого продукта. Возможно, из-за этого республика пострадала от горбачевских вырубок сильнее прочих виноградных республик. Рубили все напропалую, из 130 000 гектаров осталось в девяностых 5000, причем технического и столового винограда вместе.

А сейчас, хотя, возможно, вы мне и не поверите, в Азербайджане делают приличное, а местами даже очень хорошее вино. Конечно, не все, но делают. Что же произошло?

Помог нефтяной бум. В стране появились деньги, и, конечно, не обошлось без показного потребления (как не обходится до сих пор, несмотря на девальвацию маната): ходить в самые дорогие рестораны и пить самое дорогое вино. С другой стороны, в Азербайджан приехало много иностранных специалистов, и пить они предпочитали вино, а не крепкий алкоголь. Из этих двух полярных источников в стране начал расти интерес к хорошему вину вообще. Добавился третий: многие азербайджанцы стали чаще путешествовать в европейские страны, где культура вина — часть повседневной жизни. В Баку стали открываться винотеки, выбор в них с годами становился все более интересным, и вопрос-то просто висел в воздухе: почему у нас страна, где выращивают виноград, а хорошего вина не делают?

Так в Азербайджане в середине двухтысячных стали высаживать новые виноградники и строить современные винодельни. А вслед за этим и большие старые заводы тоже начали работу над качеством вина, не только над его количеством.

Практически все предприятия, которые заинтересованы делать качественное вино, используют одни и те же методы: европейский винодел, европейское оборудование, европейские технологии, европейские саженцы и высадка новых виноградников. Что объяснимо: импорт уже готовых работающих схем обойдется дешевле, чем самостоятельные изыскания при практически полном отсутствии собственных кадров.

Но путь каждой винодельни имеет свои особенности.

Путь первый: органическое виноделие

Винодельня Shirvan Wines недалеко от Шемахи была основана в 2014 году, и ее идеей с самого начала было органическое виноделие. В том же году были высажены первые виноградники, и их не удобряли минеральными удобрениями и не обрабатывали пестицидами-гербицидами. Винодел — бургундец Жан Монтане. Завод — великолепный. Сорта винограда — европейские, выбранные французом за подходящесть местным почвам и климату и за знакомое удобство в работе. Первое вино, которое делают под маркой Meysari, разлили в 2017-м — и о нем пока еще рано говорить как о хорошем продукте. Ароматы пока обещают куда большее, чем дает вкус.

При винодельне работает ресторан с видом на виноградники и вообще очень живописные холмистые места: с самого начала заложено развитие не только производства, но и винного туризма.

Путь второй: премиальная линейка на заводе ширпотреба

Винодельня «Исмаиллы Шараб-2» в Исмаиллинском районе существует десять лет и выпускает недорогое обычное вино, которое под маркой «Шато Монолит» продается (или по крайней мере продавалось) в России. Со сменой хозяина завода слегка изменилась и концепция: сюда пришел работать тосканец Андреа Увиа, у которого уже был азербайджанский опыт. Он долгое время проработал на апшеронской винодельне Fireland, где с нуля смог сделать вино очень хорошего уровня.

Андреа — энолог много знающий и к тому же пытливый. Он стремится разобраться во всем до самых корней и претворяет добытые знания в жизнь с большим талантом. Результат — линейка Chabiant производит впечатление потенциально элегантного вина, над которым работает мастер с узнаваемым почерком. Работает — потому что работа продолжается, в продаже (не в России) сейчас есть только вино 2017 года.

Что характерно, Андреа, поработав с уже известными ему сортами в азербайджанских условиях, не боится экспериментировать с сортами местными, красным мадраса и белым баяншира. И вообще показывает, что умеет работать с тем, что уже есть на вверенных виноградниках, а не только с тем, что выбрал сам. Например, можно отметить очень удачное его ркацители-мцвани — цветочное, свежее, чуть несдержанное, но гармоничное.

Кстати, в том же Исмаиллинском районе находится основанное молоканами село Ивановка, благодаря виноградарям которого вообще сохранился сорт мадраса.

Путь третий: мощное производство с нуля

Винодельня ASPI Winery находится рядом с Габалой и производит вино под маркой Savalan — по названию долины, в которой расположена. Основана компания в 2007 году, в 2010-м построен современный завод с новейшим оборудованием. Практически все виноградники были высажены одновременно. Виноделы — итальянцы Даниель Д'Андреа и Элиза Ваньони, во время совместной работы в Азербайджане создавшие семью. Они изучили предложенные им почвы, соотнесли их с собственными знаниями — и выбрали европейские сорта, которые могут давать в этих условиях материал, пригодный для производства приемлемого вина. Линейка у Savalan очень широкая, в ней есть и базовые вина, и выдержанные, и сухие, и десертные, и даже граппа.

Я бы назвал их вино расчетливым: пусть и без суперинтересных прорывов, но ровного качества и без больших огрехов. Примечательным можно назвать «Элизу» 2016 года, названную в честь понятно кого, — ассамбляж из шардоне, траминера и белого и розового муската, с характерной мускатной сладостью в аромате и насыщенным цветочно-фруктовым вкусом. А также красное Savalan Limited Release 2014 (табачное, округлое, легкое, чуть известковое), каберне-совиньон рипассато (насыщенный ягодный вкус, гармоничное послевкусие), полусухой шираз Special Edition 2012 (не слишком сладкое, но с отчетливо заизюмленным вкусом) и тонко-резкое десертное мерло 2015-го с двухгодичной выдержкой в бочках.

К местным сортам, в отличие от Андреа Увиа, Даниель относится недоверчиво. Рассказывает, например, как приехал на виноградник, где ему сказали: вот мадраса. Действительно, то была мадраса. Но через десять метров рос уже совсем другой сорт, а дальше среди красного винограда и вовсе стал попадаться белый. Даниель говорит, что это исправимая ситуация и что даже для кьянти исторически высаживали разные сорта вперемешку. Сейчас ASPI ведет большую работу над селекцией местных сортов, и когда они будут уверены в их чистоте, в том, что эта лоза — действительно мадраса, а эта — действительно хиндогны, начнут высаживать виноградники и делать вино.

Вино Savalan активно экспортируется, пусть и не всегда большими партиями. Собственными глазами видел коробки с их вином, подготовленные для отправки в Японию.

Путь четвертый: попытка улучшить существующие технологии

«Гёйгёль Шараб» — очень большой завод в городе Гёйгёль недалеко от Гянджи. Раньше город был немецкой колонией Еленендорфом, от немцев же ведется и тамошнее виноделие. Гордость предприятия — обширные винные подвалы, построенные как раз немцами в середине XVIII века. Кроме вина, которое делают под марками Karabakh, Göygöl и Xan, «Гёйгёль Шараб» выпускает также водку, лимонады и минеральную воду.

То есть это даже не винодельня, а огромный многопрофильный комбинат, который работает с жидкостями вообще. Вино делают старой, советской выучки люди, которые на вопрос: «А как вы делаете ваше мерло?» — отвечают: «Мы делаем наше мерло хорошо, очень хорошо. Соблюдая все технические требования». Руководство завода понимает, что можно и дальше производить большие объемы недорогих напитков, соблюдая все технические требования. Но понимает, что будущее совсем не за таким вином, — и поэтому в Гёйгёле тоже не обошлось без иностранного специалиста. Им стал итальянский винодел Антонио Леонардо Фаверо. Он работает в Азербайджане год или около того, и по первым его опытам с местными виноматериалами можно понять, что на этом заводе тоже вскоре появятся более-менее конкурентоспособные вина.

А еще в тех же подвалах можно попробовать старый гёйгёльский коньяк, и надо сказать, что это как раз очень интересный продукт.

Путь пятый: возрождение советского производства

Винодельня «Гянджа Шараб-2» — это бывший Гянджинский винодельческий завод №2, построенный в 1984 году. В конце девяностых он некоторое время не работал, потом его приватизировали, и новые владельцы решили обновить производство и высадить новые виноградники, чтобы выпускать не только ширпотреб, но и вино, которое ценно не только содержанием алкоголя.

«Гянджа Шараб-2» — крупнейший производитель вина в Азербайджане. «Семь красавиц», «Девичья башня», «Севгилим», «Караван-Сарай» — это они. Как и в Гёйгёле, здесь тоже делают водку и коньяк. Но есть у них и премиальная винная линейка Hillside, для которой используются ягоды со специально высаженных виноградников в долине Сары-Гамыш. В линейке есть и непритязательные, но легкие и питкие вина, есть элегантные и спокойные, есть мощные и насыщенные — в общем, это вино, о котором имеет смысл говорить, как о вине. А еще есть, например, Hillside Classico 1990, довольно удачное, запоминающееся десертное вино из баянширы и ркацители.

Путь шестой: заменить почву

Винодельня Fireland расположена на Апшеронском полуострове, в пригороде Баку, между двумя солеными озерами, в десяти километрах от Каспийского моря. В ее названии — «Земля огня» — отражена суть полуострова с его запасами горючих ископаемых: там до сих пор есть места, где природный газ выходит на поверхность и горит вечным огнем. Отражена и история Азербайджана — эти негасимые огни становились священными местами для зороастрийцев: огонь, а точнее, свет вообще является для них зримым образом бога в физическом мире.

Основана Fireland в 2007 году на земле, которая принадлежала одному из учредителей, и место это для выращивания винограда было крайне неудачным: в почве много соли и практически нулевое содержание органики. Поэтому решили взять и переделать землю. На площади в 102 гектара был снят двухметровый пласт почвы, его соединили с навозом (его брали с ферм, которых в округе много) — и уложили заново. Кроме того, снабдили будущие виноградники ирригационной системой — причем при переустройстве была обнаружена старая, советская: когда-то здесь уже выращивали виноград, столовый, — и вот в какое неорганическое запустение пришла земля.

Все переделав, высадили опять-таки виноград европейских сортов. Но, конечно, используют не только то, что выращено здесь: у компании есть виноградники в других регионах — в Муганлы, Огузе, Шеки. Виноделом стал Андреа Увиа, о котором я уже говорил. Он вместе со своим помощником Марко Кателани выстроил систему, и в 2012 году Fireland выпустили первое вино из своего винограда: белое и красное Ilkin, «Первенец». Оба — ассамбляжи из разных сортов: белое — пряное, цветочное, дерзкое; красное — насыщенное в ароматике, но легкое и питкое. А потом из систематической работы выросли хорошие, узнаваемого стиля линейки со спокойной гармонией во вкусе. В них есть и моносортовые вина (шардоне, верментино, совиньон-блан, саперави, пино-нуар), и еще два (красный и белый) ассамбляжа Yalli («Хоровод»).

Но у Fireland появился новый хозяин: Андреа и Марко, как вы поняли, теперь выстраивают систему на винодельне Chabiant, а что будет с качеством вина апшеронской винодельни, пока сказать затруднительно.

В мире сейчас перепроизводство вина, и новому азербайджанскому вину будет непросто найти своего покупателя. Одни вина могут конкурировать с вином из других стран на китайском, например, или российском рынке, за счет более низкой цены при сопоставимом качестве. А другим винам предстоит нишевая судьба, и у них тоже есть шанс на признание: за счет растущего интереса ценителей к самобытному вину, не похожему на усредненный супермаркетный продукт. К вину, историю которого интересно узнать и которое само рассказывает истории, не похожие на другие.