Полюс солода
- Istock.com/ Anchiy
Пиво, кажется, не из тех напитков, что способны вызвать сильные ощущения в сочетании с едой. Сильные ощущения оно способно вызвать скорее в сочетании со вчерашним отравлением другими напитками. Однажды мне попалось довольно подробное исследование Максима Сырникова о том, чем закусывали пиво персонажи русской литературы, но даже и оно не заставило меня задуматься о пиве как о гастрономическом катализаторе.
Однако как-то, будучи в Мюнхене, я зашел поутру в первую попавшуюся пивную. Ткнул пальцем наугад (поскольку не читаю по-немецки) в случайное блюдо и попросил пива без уточнения сорта. Странным образом это превратилось уже фактически в европейскую привилегию — заказать пиво, не указывая марки. Это все благодаря современным российским лицензионным меркам, где у пива имен больше, чем у дьявола, и такая же богомерзкая сущность. Есть, в самом деле, что-то инфернальное в этих бесконечных шеренгах абсолютно одинаковых в своей липовой ипостаси пойл: Foster’s, Guinness, Löwenbräu, Stella Artois, Miller, Asahi, Faxe etc.
В классических мюнхенских пивных, насколько я успел заметить, вообще есть только два сорта пива — светлое и темное, дальше идут вариации с вкраплением лимонадов. Так и надо.
Но вернемся к столу. Были принесены: теплая вареная говядина, холодный картофельный салат и хрен — и кружка. И свежая пивная горечь вдруг так синтезировала эти немудреные ингредиенты, что я даже вздрогнул.
Я всегда предпочитал английский паб немецкой пивной. Но должен признаться, что в германских кружках больше симфонизма, чем в британских бокалах. В пабе ты вправе остаться наедине с собой (и с пивом — без закусок). В пивной тебя непременно настигнут общество и холодная говядина. Взять, например, главную мюнхенскую пивную залу «Хофбройхаус», где пьют уже полтысячи лет. По виду это огромная молельня с витражами на окнах. Однако потолок, который в храмах подразумевает подобие рая, здесь, если приглядеться, разрисован свиными головами, чесноком, раками. То есть что наверху — то и внизу, на тарелках, совершенно как в изумрудной скрижали. Одно к одному — без права на одиночество.
И, кстати, именно в мюнхенской пивной я понял, что такое когнитивный ассонанс. Это когда ты сидишь за кружкой и думаешь обо всем этом, а в заведение вдруг входит консервативный русский публицист Максим Соколов.