Капустный суп семьи Каретниковых

Сын композитора Николая Каретникова Антон получил музыкальное образование: он учился в Гнесинке по классу фортепиано. Но в конце концов жизнь Антона Каретникова по­вернулась по-другому — он стал одним из основа­телей московского кафе «Х.Л.А.М.» (аббревиатура 1920-х годов значит «художники, литераторы, артисты, музыканты») и в качестве продюсера устраивал в нем концерты, вечеринки и прочие события светской жизни. А сейчас он управляющий партнер проекта Turandot Restaurant & Social Club и устраивает в ресторане «Турандот» светские и образовательные вечера.

Бывают люди, талантливые в чем-то одном. А есть те, кто чего бы ни касался — все горит у них в руках, во всем они чего-то могли бы достигнуть. Отец относился именно к таким. Поэтому для него все было прекрасно: и музыка, и просто быт. Мы никогда не вызывали ни одного мастера менять паркет, сделать освещение или чинить мебель — он все делал сам. Придумывал дизайн, работал руками, чинил машину, растил сад, строил дачу. Он был разносторонним и активным человеком, всегда был занят, его всегда немного не хватало. В отличие от меня и большинства людей моего поколения, папа никогда ничего не откладывал на завтра — это другая жизненная позиция.

Еда у отца получалась совершенно фантастическая. Сейчас он, конечно, был бы шефом в собственном ресторане.

У того же бехштайновского рояля в той же комнате — ­маленький Антон с отцом и братом

Он, во-первых, очень любил принимать гостей. А во-вторых, у него была сумасшедшая энергетика, а в еде это главное. Все, что выходило из-под его ножа, было безумно вкусно — и примитивные вещи, и суперсложные. У него не было рецептов, он всегда экспериментировал. Мог сделать выдающееся мясо, мог сварить кашу из топора — ­периоды разные были, я помню. Очень любил французскую кухню — в том числе вот этот капустный потаж, — любовь к ней привила другая его жена, мос­ковская красавица из круга Габричевского и Нейгауза, наполовину француженка.

Он готовил и собирал нас всех за стол, потому что считал это важным для семьи. У нас почти каждый день бывали гости. Это были персонажи московской жизни, разных возрастов и профессий, интеллектуалы, всегда дико интересные. Когда гости приходили, дети должны были помогать накрыть на стол и обязательно присутствовать за столом. Детского стола никогда не было, мы всегда сидели вместе со взрослыми и слушали взрослые разговоры. Я ловил каждое слово: что говорили в гостиной, что — в кухне. Каждая мысль для меня в том возрасте была на вес золота. Семейные ужины и постоянные гости открыли для меня много чудесных вещей в жизни. Мне до сих пор интересно с людьми старше меня.