Почему в России делают водку не только из спирта и воды?

По идее, водка должна иметь в своем составе только два ингредиента: спирт и воду. Но если почитать этикетки российских водок, и даже самых дорогих, то можно увидеть в составе сахар, глицерин, мед, настои ржи, изюма, сухариков и так далее. А водка, сделанная исключительно из двух главных ингредиентов, бывает только импортной.

О том, почему так происходит, мы попросили рассказать Дениса Темного, трейд-амбассадора ООО «Бакарди Рус».

«Подход к созданию алкогольных напитков и культуре ведения бизнеса на территории постсоветского пространства сильно отличается от того, что существует на Западе.

Живой пример этого отличия — путешествие Никиты Хрущева в США. Его отвезли на производство виски Jack Daniel's, все показали и рассказали, он всему поражался. И в конце концов сказал: «Я все понимаю, у вас прекрасное производство, роскошный напиток, но единственное, чего не могу понять, — зачем вы такую шикарную кукурузу тратите на производство алкоголя. Наши советские ученые уже давно научились делать спирт из гнилой картошки и гнилого зерна». Это предисловие к моему рассказу.

Культура производства спиртных напитков у нас с тех времен меняется медленно. Мы вряд ли можем назвать какие-то бренды и продукты, которые имеют значимую историю существования на рынке — хотя бы 50 лет. Бренды, которые бы гордились своей историей, стучали себя в грудь и поддерживали бы свою репутацию и качество продукта.

На Западе удивляются, как можно запустить водочный бренд, который продается объемом более миллиона 9-литровых кейсов (ящиков с водкой. — Прим. ред.), в таком ритме два-три года живет на рынке — а потом исчезает бесследно. Таких примеров у нас много. На Западе другая ситуация — если ты достигаешь миллиона кейсов, то ты становишься успешным и обеспеченным бизнесменом на десятки лет вперед. Ты можешь развивать свой бренд, продать его, делать с ним что угодно. Но чтобы в одночасье возникнуть и в одночасье пропасть — такой ситуации быть не может.

Западный производитель имеет стопроцентную возможность самостоятельно отобрать сырье для своего продукта — в нашем случае для водки. Имеет возможность, владея предприятием по перегонке или арендуя его, самостоятельно перегнать его и сделать крепкий спирт из той основы, которую он сам выбрал. Может самостоятельно подобрать воду, соединить со спиртом и разлить по бутылкам. Если перечислять всех крупных зарубежных производителей водки — все это компании, которые производят свой продукт от поля и до бутылки. Производители шведской водки используют свою озимую пшеницу и при этом исключают угольную фильтрацию, потому что считают, что уголь забирает слишком много вкуса. Финны выбирают шестирядный ячмень, который созревает под финским солнцем. Производитель известной французской водки покупает лучшую во Франции пшеницу, из которой делается хлеб, и с помощью современных технологий старается сохранить вкус и ароматику зерна.

Конечно, водка — это не бренди, и вкус зерна в ней проступает не так ярко, как в бренди вкус винограда, но все же итоговый продукт говорит сам за себя. Надо просто в хороший спирт добавить кристально чистой воды — и получится вкусная водка.

А что происходит у нас? Почитайте состав на задней этикетке. Компания, производящая водку, не владеет сырьем, а покупает готовый спирт на одном из немногих крупных спиртовых заводов, их чуть более десятка. Из чего сделан спирт — кот в мешке. На заводах производят продукт с определенными химическими и техническими характеристиками: содержание метилового спирта не выше такой-то цифры, содержание примесей не превышает определенного уровня и так далее. С точки зрения химии, наверное, все это имеет право на существование. Но это полностью выхолощенный спирт без вкуса и аромата, доведенный практически до химической чистоты. Если просто смешать его с водой (а наверняка многие пробовали смешивать медицинский спирт с водой), то водка не получается. Получается крепкая жидкость, отличающаяся по вкусу и ароматике от водки, — с ярко выраженным спиртовым вкусом, без послевкусия. Именно поэтому ее стараются, как правило, на чем-нибудь настоять и чего-нибудь в нее добавить.

Обычно российские производители берут этот безличный спирт, разбавляют его деминерализованной или дистиллированной водой, а потом уже с помощью отдушек, добавок и вытяжек выстраивают какую-то вкусовую ароматическую палитру своего продукта. И что самое удивительное — водка за 300 рублей и водка за 6000 рублей может быть сделана из одного и того же спирта, разница будет только в упаковке и в наборе добавок. Но добавки эти настолько микроскопичны, что говорить об их стоимости не имеет смысла — ну сколько может стоить настой из ржи или вытяжка из березовых бруньков? Это все копейки, которые не могут сказываться на стоимости водки. Добавляются отдушки из зерна и отрубей, чтобы придать напитку вкус исходного сырья, полностью потерянный при производстве спирта. Добавляются сахар и глицерин, от которых водка делается гуще и пропадает ее спиртуозность.

По ГОСТу водочные производители довольно жестко ограничены по количеству примесей, которые должна содержать готовая водка. А эти примеси — масла, которые сохранились после дистилляции, — как раз и характеризуют исходное сырье. Если с ними перебрать, то ты уже выпадаешь из класса водки и переходишь в класс водочного напитка.

Если в такую водку ничего не добавлять, то это будет очень заметно. Пример тому — водка, сделанная из спирта «Альфа», единственного у нас, который по техническим условиям стопроцентно делается из зерна. Основной водочный спирт — это спирт «Люкс». Так вот, «Альфа» еще больше ограничен по количеству примесей, чем «Люкс», их там практически нет, и поэтому водка из спирта «Альфа» больше напоминает разведенный медицинский спирт. Очень спиртуозный, резкий напиток, в котором ни о какой мягкости и вкусе говорить не приходится. То минимальное количество примесей, что в такой водке есть, просто не воспринимается человеческими рецепторами. Так что в этом случае смысл делать спирт из пшеницы полностью отсутствует: любая природная примесь, эфирные, сивушные масла — это и есть органолептика алкоголя. Если их полностью убрать, то мы вообще не поймем, из чего алкоголь сделан, ведь даже из древесины и навоза можно делать спирт, потому что там есть органика, которую можно расщепить.

Система российской стандартизации была подстроена под советские продукты и до сих пор почти не меняется. Получается смешно. Та же французская водка, о которой я говорил, сделанная на сто процентов из французской пшеницы, не проходит по классу под спирт «Альфа», потому что количество примесей, которые отвечают за вкус и ароматику у этого напитка, превышает допустимые. И поэтому этот продукт в России остается в классе «Люкс». При этом спирт «Люкс», из которого делают российскую водку, может содержать в основе до 35% крахмала картофеля, а качество зерна никак не обговаривается.

Я больше чем уверен, что мы способны сделать хорошую водку, продукт, который будет иметь собственное лицо. И если говорить о возрождении славы российской водки, то как минимум надо дать производителям возможность экспериментировать, наращивать знания и технологии. Сейчас, например, устраиваются фестивали энтузиастов по приготовлению напитков для личного потребления. Я второй год состою в дегустационном жюри одного из них — Кубка Малого Шлема. Это удивительный опыт. Водки, джины, абсенты, ратафии, ерофеичи, ликеры, наливки — я вижу, что у нас огромный потенциал развития. Поддержав этих производителей производственными ресурсами, можно получить уникальные, конкурентоспособные продукты».